«Я открыл для себя наркотик»: заметки Умберто Эко об электронной почте, компьютерах и интернете
Текст: Сергей Сдобнов / Иллюстрации: Алексей Сухов
В конце мая 1998 года Умберто Эко прочел в Московском государственном университете лекцию «От интернета к Гутенбергу: текст и гипертекст». Спустя 18 лет T&P собрали тексты философа и писателя 90-х годов на эту тему — о том, что он думал о появлении интернета, как возмущался иконками на рабочем столе персонального компьютера и искал эротику в сети.
E-mail, подсознательное и супер-эго
E-mail — телекоммуникационная чертовщина, позволяющая отсылать страницы текста хоть в Австралию по цене внутригородского телефонного звонка и за считаные секунды. Удаленность и скорость привносят определенные психологические проблемы. Например, мы с гораздо большим нетерпением ждем ответа, который теперь ускорился в десятки раз, в то время как с обычной почтой мы бы спокойно дожидались письма. Проиллюстрирую одно из неудобств, которые приносит скорость, с помощью свежей реальной истории. Один человек (назовем его Паскуале) проработал несколько лет в фирме, где снискал уважение начальства и коллег благодаря своей вежливости и отзывчивости. В один прекрасный день Паскуале был послан за границу с деликатной миссией и поддерживал связь с коллегами через e-mail (которым только-только научился пользоваться). Друг сообщил ему (по e-mail), что его ругали: один его проект, который он вел перед отъездом, был признан неудовлетворительным и передан другому человеку, а тот его переделал. Паскуале, получив сообщение, немедленно (ведь e-mail — это так удобно) написал предполагаемому обидчику, называя его подлецом, ставя под сомнение его компетентность и утверждая, что он распределяет интересные задания в обмен на сексуальные услуги подчиненных обоих полов, и, когда тот человек в ярости вопросил (по e-mail), не сошел ли он с ума, Паскуале забрал еще круче, расписав, какие бы увечья ему нанес, если бы не географическое расстояние. А поскольку электронное письмо можно направить сразу по нескольким адресам, Паскуале также послал копию главе фирмы, присовокупив некоторые размышления по поводу этой конторы, которую он считает ничем не отличающейся от свалки органических отходов.
Паскуале, возможно, разрушил свою карьеру. Что произошло? Он получил тревожное сообщение, a e-mail побудил его отвечать немедленно — и дать своей реакции широкую огласку. Отрезанный от мира вместе со своей яростью, один перед экраном компьютера, он выплеснул самые темные стороны своей души. Полученное сообщение вошло в резонанс с его подсознательным, не оставив времени проконсультироваться с супер-эго, как происходит обычно. Машина немедленно соединила его со всем миром, но из-за ее быстродействия он позабыл, что принятый веками общественный договор диктует разную скорость для действия и ответа на него. Из чего следует, что e-mail (такое же великое изобретение, как и межконтинентальные авиалайнеры) также создал новую проблему — mail lag, к которой нужно психологически приспосабливаться. И мелатонин здесь не поможет.
Паскуале, возможно, разрушил свою карьеру. Что произошло? Он получил тревожное сообщение, a e-mail побудил его отвечать немедленно — и дать своей реакции широкую огласку. Отрезанный от мира вместе со своей яростью, один перед экраном компьютера, он выплеснул самые темные стороны своей души. Полученное сообщение вошло в резонанс с его подсознательным, не оставив времени проконсультироваться с супер-эго, как происходит обычно. Машина немедленно соединила его со всем миром, но из-за ее быстродействия он позабыл, что принятый веками общественный договор диктует разную скорость для действия и ответа на него. Из чего следует, что e-mail (такое же великое изобретение, как и межконтинентальные авиалайнеры) также создал новую проблему — mail lag, к которой нужно психологически приспосабливаться. И мелатонин здесь не поможет.
Много ли мы наизобретали?
Видимо, это объявление появилось в интернете. Но где именно — не знаю, потому что мне прислали его по электронной почте. Это псевдоспам, который предлагает новинку — Built-in Orderly Organized Knowledge. Сокращенно — BOOK, то есть «книга». Никаких проводов и батареек, никаких микросхем, переключателей и кнопок. Устройство компактно и портативно, его можно использовать, даже сидя у камина.
Существует много предметов, которые, после того как они были изобретены, более не подлежат улучшению. Например, стакан, ложка, молоток. В конце XX века уместно спросить себя, действительно ли за эти сто лет мы изобрели много нового. Ведь все предметы, которыми мы пользуемся в повседневной жизни, появились еще в XIX веке. Вот некоторые из них: поезд (но паровая машина появилась веком раньше), автомобиль (с сопутствующей индустрией нефтепереработки), пишущая машинка, граммофон, диктофон, швейная машинка, холодильник и консервы, пастеризованное молоко, зажигалка (и сигарета, электрическое освещение), телефон, телеграф, радио, фотография и кинематограф. Бэббидж изобрел вычислительную машину, способную делать 66 операций в минуту, и вот мы уже на пути к компьютеру. Конечно, наш век принес электронику, пенициллин и другие лекарства, удлинившие нашу жизнь, пластмассу, ядерный синтез, телевидение и полеты в космос. Но также верно, что самые дорогие часы и авторучки сегодня стремятся воспроизвести классические модели столетней давности, а в какой-то из предыдущих заметок я уже говорил, что последнее усовершенствование в области коммуникации — то есть интернет — показывает превосходство проволочного телеграфа над беспроволочным, изобретенным Маркони, или, иными словами, означает возврат от радио к телефону. По крайней мере два характерных изобретения нашего века, пластмассу и ядерный синтез, сейчас стараются «разызобрести» обратно, потому что стало заметно, как они отравляют планету. Прогресс не обязательно состоит в том, чтобы идти вперед любой ценой.
Существует много предметов, которые, после того как они были изобретены, более не подлежат улучшению. Например, стакан, ложка, молоток. В конце XX века уместно спросить себя, действительно ли за эти сто лет мы изобрели много нового. Ведь все предметы, которыми мы пользуемся в повседневной жизни, появились еще в XIX веке. Вот некоторые из них: поезд (но паровая машина появилась веком раньше), автомобиль (с сопутствующей индустрией нефтепереработки), пишущая машинка, граммофон, диктофон, швейная машинка, холодильник и консервы, пастеризованное молоко, зажигалка (и сигарета, электрическое освещение), телефон, телеграф, радио, фотография и кинематограф. Бэббидж изобрел вычислительную машину, способную делать 66 операций в минуту, и вот мы уже на пути к компьютеру. Конечно, наш век принес электронику, пенициллин и другие лекарства, удлинившие нашу жизнь, пластмассу, ядерный синтез, телевидение и полеты в космос. Но также верно, что самые дорогие часы и авторучки сегодня стремятся воспроизвести классические модели столетней давности, а в какой-то из предыдущих заметок я уже говорил, что последнее усовершенствование в области коммуникации — то есть интернет — показывает превосходство проволочного телеграфа над беспроволочным, изобретенным Маркони, или, иными словами, означает возврат от радио к телефону. По крайней мере два характерных изобретения нашего века, пластмассу и ядерный синтез, сейчас стараются «разызобрести» обратно, потому что стало заметно, как они отравляют планету. Прогресс не обязательно состоит в том, чтобы идти вперед любой ценой.
Путешествия по интернету
До вчерашнего дня у меня была одна проблема: я не мог найти в интернете программу, которая говорила бы мне, в какой поезд надо сесть. Считается, что это совсем просто: существуют разные сайты, в том числе сайт государственной железной дороги (и в других странах тоже), которые сносно работают, но они ограниченны. На итальянском сайте говорится, как путешествовать по Италии, но не как доехать из Нанси в Лилль. Наконец я почти случайно наткнулся на одну чудесную программу под названием Deutsche Bahn (что ни говори, по части техники эти немцы непобедимы). <…>
Это программа, которая показывает все европейское железнодорожное сообщение. Тогда я спросил, как проехать из Лондона в Гроссето через Неаполь. Первый маршрут занимает 29 часов и вполне банален. На второй требуется 34 часа, но только потому, что приходится делать пересадку с одного парижского вокзала на другой. Зато третий превосходен: он занимает 26 часов, я останавливаюсь в Бардонеккье, Алессандрии, Нови, Виареджо, проезжаю через Гроссето в час ночи (не останавливаясь), прибываю в Неаполь на вокзал Кампи Флегрей, пересаживаюсь на римский поезд, прибываю на Рома Остиенсе и возвращаюсь в Гроссето примерно девятью часами позже. Это самый волнительный маршрут. Надо только взять с собой что почитать, термос — и в путь.
Предположим невозможное. Я запросил «Баттипалья — Роскофф через Мадрид». Из Баттипальи в Шамбери через Милан, потом Париж, Мадрид, Пуатье, Нант, Ренн, Морле и Роскофф. Шестьдесят шесть часов бродяжной лихорадки. Другим шедевром мне кажется «Баттипалья — Санкт-Петербург-Витебский (меня развеселил шагаловский привкус, но я в нем не уверен) через Мадрид». Баттипалья — Париж — это понятно, и Париж — Мадрид — это тоже понятно, но потом начинается приключение: из Мадрида в Брюссель, оттуда —в Оршу-Центральную и вплоть до Санкт-Петербурга. Всего 110 часов 34 минуты. Как вы поняли, я открыл для себя наркотик. Как в детстве, когда я воображал себе открытия с приключениями над атласом, держа его под партой на уроке математики, теперь я только и делаю, что охочусь за волшебными снами и слежу, не останавливаясь, за схемами и маршрутами. Если это можно назвать виртуальной реальностью, то она, безусловно, существует.
Это программа, которая показывает все европейское железнодорожное сообщение. Тогда я спросил, как проехать из Лондона в Гроссето через Неаполь. Первый маршрут занимает 29 часов и вполне банален. На второй требуется 34 часа, но только потому, что приходится делать пересадку с одного парижского вокзала на другой. Зато третий превосходен: он занимает 26 часов, я останавливаюсь в Бардонеккье, Алессандрии, Нови, Виареджо, проезжаю через Гроссето в час ночи (не останавливаясь), прибываю в Неаполь на вокзал Кампи Флегрей, пересаживаюсь на римский поезд, прибываю на Рома Остиенсе и возвращаюсь в Гроссето примерно девятью часами позже. Это самый волнительный маршрут. Надо только взять с собой что почитать, термос — и в путь.
Предположим невозможное. Я запросил «Баттипалья — Роскофф через Мадрид». Из Баттипальи в Шамбери через Милан, потом Париж, Мадрид, Пуатье, Нант, Ренн, Морле и Роскофф. Шестьдесят шесть часов бродяжной лихорадки. Другим шедевром мне кажется «Баттипалья — Санкт-Петербург-Витебский (меня развеселил шагаловский привкус, но я в нем не уверен) через Мадрид». Баттипалья — Париж — это понятно, и Париж — Мадрид — это тоже понятно, но потом начинается приключение: из Мадрида в Брюссель, оттуда —в Оршу-Центральную и вплоть до Санкт-Петербурга. Всего 110 часов 34 минуты. Как вы поняли, я открыл для себя наркотик. Как в детстве, когда я воображал себе открытия с приключениями над атласом, держа его под партой на уроке математики, теперь я только и делаю, что охочусь за волшебными снами и слежу, не останавливаясь, за схемами и маршрутами. Если это можно назвать виртуальной реальностью, то она, безусловно, существует.
О компьютерных иконках
Коммуникация посредством изображений часто оказывается необходимой: например, в аэропортах, где скапливаются люди, говорящие на разных языках, полезно обозначать туалеты мужской и женской фигурками, а рестораны — перекрещенными ножом и вилкой. Речь в этом случае идет о символах (или иконках), понятных всем. Но не лучше ли в таком случае представлять «Алиталию», «Эр Франс» и «Люфтганзу», а еще лучше — Париж, Алжир, Пизу, также картинками, а не словами? Что-то в этом роде случается порой за компьютером. От него требуется быть friendly, то есть дружественным, что понимается как «дуракоустойчивость»; считается, что идиот лучше понимает не слова, а иконки. Сама идея ошибочна: любой идиот, раз уж он пользуется компьютером (я не говорю — для видеоигр, но для того, чтобы писать, вести счета и списки, рисовать таблицы, посылать почту, вступать в контакт с сообществами педофилов), умеет читать.
Теперь этому идиоту приходится запоминать бесчисленное множество иконок, причем не все они понятны интуитивно. Я пишу в Winword 6 — и уже запомнил иконки, обозначающие «закрыть», «открыть», «сохранить» и «распечатать документ». Но, например, там есть одна, представляющая из себя квадратик с рядом точек посередине. Интуитивно отнюдь не очевидно, что она обозначает «разделить окно», и к тому же она очень похожа на другую, «вставить таблицу», и пугающе похожа еще на одну, «границы и заливка».
Теперь этому идиоту приходится запоминать бесчисленное множество иконок, причем не все они понятны интуитивно. Я пишу в Winword 6 — и уже запомнил иконки, обозначающие «закрыть», «открыть», «сохранить» и «распечатать документ». Но, например, там есть одна, представляющая из себя квадратик с рядом точек посередине. Интуитивно отнюдь не очевидно, что она обозначает «разделить окно», и к тому же она очень похожа на другую, «вставить таблицу», и пугающе похожа еще на одну, «границы и заливка».
На различных интерактивных, мультимедийных, гипертекстовых CD встречается что угодно: ступни, ладони, глобусы, сложенные листы, лупы, профили Шерлока Холмса, цветные стрелки, поражающие себя в хвост. У каждого CD при этом иконки свои. Хорошо еще, если программа также дает мне словесные указания: «вернуться на предыдущую страницу» или «отменить сделанные изменения». Мне возразят: одна и та же программа может использоваться в разных странах, и не везде понимают по-английски. Отвечаю: оставляя в стороне тот факт, что программы сейчас локализуются, для того чтобы понять, что хочет сказать та или иная иконка, нужно читать руководство пользователя толщиной в 200 страниц, которое невозможно понять, даже если оно написано на твоем языке. Лучше уж присовокупить англо-итальянский словарик на четырех страничках.
Кишечник мистера Х
Путешествуя по интернету, можно найти домашнюю страницу некоего господина, вывесившего там на всеобщее обозрение фотографию своей толстой кишки. Возможно, не всем читателям известно, что это значит — получить фотографию собственной толстой кишки. Так вот, несколько лет назад появилась возможность отправиться в клинику (государственную или частную), где врач введет вам в задний проход зонд с малюсенькой телекамерой на конце. Если не обращать слишком много внимания на то, что с вами делают, и если вы наделены в должной мере повествовательным воображением, то вы сможете пронаблюдать на экране цветного телевизора путешествие зонда (и телекамеры) in interiore homine, в ходе которого вас ждет нечто среднее между св. Августином и Жюлем Верном.
Вы почувствуете себя если не первым, то уж, безусловно, в числе первых людей, кто впервые за многие тысячи лет получил возможность следить на экране за продвижением по собственным внутренностям. Потом, через несколько дней, медик вручит вам цветную фотографию вашего кишечника. Единственная проблема заключается в том, что толстые кишки всех людей, находящихся в добром здравии, похожи друг на друга. Почему меня должны интересовать кишки Ширака или Клинтона? Даже у Шэрон Стоун есть кое-что поинтереснее ее кишечника, иначе Пол Верховен не снял бы свой «Основной инстинкт», а сделал бы научно-популярную документалку. Так вот, господин, о котором идет речь, купил в интернете место под домашнюю страницу (что сколько-то стоит), чтобы показать всем фотографию своей толстой кишки. Попробуем порассуждать, что за психологическая драма кроется за таким решением. Человек, которому жизнь не дала возможности выделиться, обратить на себя внимание не то что потомков, но даже современников, решается — не до жиру, быть бы живу! — войти если не в историю, то уж хотя бы в современность, показывая миллионам потенциальных сетевых странников свою собственную прямую кишку, ничем не отличающуюся — вот ведь совпадение — от прямой кишки кого бы то ни было. Кто-то ради того, чтобы стать знаменитым, убивает собственных родителей. Тем-то и прекрасна анархия интернета. Кто угодно имеет право демонстрировать собственную незначительность.
Вы почувствуете себя если не первым, то уж, безусловно, в числе первых людей, кто впервые за многие тысячи лет получил возможность следить на экране за продвижением по собственным внутренностям. Потом, через несколько дней, медик вручит вам цветную фотографию вашего кишечника. Единственная проблема заключается в том, что толстые кишки всех людей, находящихся в добром здравии, похожи друг на друга. Почему меня должны интересовать кишки Ширака или Клинтона? Даже у Шэрон Стоун есть кое-что поинтереснее ее кишечника, иначе Пол Верховен не снял бы свой «Основной инстинкт», а сделал бы научно-популярную документалку. Так вот, господин, о котором идет речь, купил в интернете место под домашнюю страницу (что сколько-то стоит), чтобы показать всем фотографию своей толстой кишки. Попробуем порассуждать, что за психологическая драма кроется за таким решением. Человек, которому жизнь не дала возможности выделиться, обратить на себя внимание не то что потомков, но даже современников, решается — не до жиру, быть бы живу! — войти если не в историю, то уж хотя бы в современность, показывая миллионам потенциальных сетевых странников свою собственную прямую кишку, ничем не отличающуюся — вот ведь совпадение — от прямой кишки кого бы то ни было. Кто-то ради того, чтобы стать знаменитым, убивает собственных родителей. Тем-то и прекрасна анархия интернета. Кто угодно имеет право демонстрировать собственную незначительность.
Ночь греха
Позапрошлой ночью, устав лазить по спискам литературы о метафоре, программам для создания гипертекстуальных историй и «Критике чистого разума» в старом английском переводе, созданном до закона об авторских правах, я вызвал WebCrawler и запросил «секс». Обозначилось 2 088 адресов, открылось только 100. Анархия, которая царит в интернете, приводит к тому, что никогда не знаешь, какие адреса интересные, а какие — мура. Я прочитывал одно за другим многообещающие названия вроде «Сады наслаждения», «Рентген для взрослых», «У-у-у-у, голые бабы!», «Богини секса из Западного полушария», но мне все время обещали самые лакомые картинки только в том случае, если я зарегистрируюсь и оплачу просмотр.
Я перебрался на «Деток в сети», где мне были предложены адреса штук пятидесяти «деток» (babe может также значить «куколка» или «милашка»): у каждой своя домашняя страница, у некоторых такие очаровательные имена, как Чок-Эн-Чен. Я кликнул, почти наугад, на Дженнифер Эмос. Появилась страница Дженнифер, ее фотография (по плечи). Обыкновенная женщина, которая сообщала, что она — аналитик-программист, работает в серьезнейшем колледже Оберлин, и подробно расписывала свою профессиональную квалификацию. В начале страницы девушка оповещала, что 15 августа в 12:28 околел ее сиамский кот, а в конце просила, если я пробрался к ней через UD, передать привет некоему Джо Лэнгу. О сексе ни слова. Либо Дженнифер рекламирует себя как специалиста, либо ей одиноко и хочется пообщаться. Крамер в свободное время предлагает свои услуги по созданию web-страниц, то есть того, что я сейчас созерцаю. Чтобы привлечь возможных клиентов, предлагает контакт с эротическими сайтами, показывая фотографии красивых девушек и подталкивая тебя на поиск цыпочек или курочек, которые вовсе не куколки, а весьма достойные дамы самых строгих правил. В отчаянии я возвращаюсь к первоначальному перечню из ста горячих адресов и нахожу нечто такое, что прямо-таки подпрыгиваю на стуле. Некто Дэн Моулдинг оповещает, что если мне желательно зреть груди, половые губы и прочие части женского тела, да в придачу жесткое гиперпорно в количестве, никогда не виданном на мониторе компьютера, то я забрел туда, куда надо. Я немедля вхожу на сайт, и на мониторе появляется сообщение, гласящее, что я грязный тип и мне должно быть стыдно.
Дэн Моулдинг, строгий блюститель нравственности из Юты (может быть, даже мормон), в длинном послании сперва упрекает меня в том, что, рассылая или отыскивая порно в интернете, я перегружаю линии. Было три часа ночи. Сексуальная оргия изнурила меня. Я пошел спать, и мне снились стада овечек, ангелочки и ласковые единороги.
Я перебрался на «Деток в сети», где мне были предложены адреса штук пятидесяти «деток» (babe может также значить «куколка» или «милашка»): у каждой своя домашняя страница, у некоторых такие очаровательные имена, как Чок-Эн-Чен. Я кликнул, почти наугад, на Дженнифер Эмос. Появилась страница Дженнифер, ее фотография (по плечи). Обыкновенная женщина, которая сообщала, что она — аналитик-программист, работает в серьезнейшем колледже Оберлин, и подробно расписывала свою профессиональную квалификацию. В начале страницы девушка оповещала, что 15 августа в 12:28 околел ее сиамский кот, а в конце просила, если я пробрался к ней через UD, передать привет некоему Джо Лэнгу. О сексе ни слова. Либо Дженнифер рекламирует себя как специалиста, либо ей одиноко и хочется пообщаться. Крамер в свободное время предлагает свои услуги по созданию web-страниц, то есть того, что я сейчас созерцаю. Чтобы привлечь возможных клиентов, предлагает контакт с эротическими сайтами, показывая фотографии красивых девушек и подталкивая тебя на поиск цыпочек или курочек, которые вовсе не куколки, а весьма достойные дамы самых строгих правил. В отчаянии я возвращаюсь к первоначальному перечню из ста горячих адресов и нахожу нечто такое, что прямо-таки подпрыгиваю на стуле. Некто Дэн Моулдинг оповещает, что если мне желательно зреть груди, половые губы и прочие части женского тела, да в придачу жесткое гиперпорно в количестве, никогда не виданном на мониторе компьютера, то я забрел туда, куда надо. Я немедля вхожу на сайт, и на мониторе появляется сообщение, гласящее, что я грязный тип и мне должно быть стыдно.
Дэн Моулдинг, строгий блюститель нравственности из Юты (может быть, даже мормон), в длинном послании сперва упрекает меня в том, что, рассылая или отыскивая порно в интернете, я перегружаю линии. Было три часа ночи. Сексуальная оргия изнурила меня. Я пошел спать, и мне снились стада овечек, ангелочки и ласковые единороги.
Mac vs DOS
Нигде еще не нашла отражения та новая религиозная война, которая подспудно преображает современный мир.
Дело в том, что отныне мир делится на пользователей компьютеров Macintosh и пользователей компьютеров, совместимых с операционной системой MS-DOS. И, по моему глубокому убеждению, Macintosh — это католичество, а DOS — протестантство. Более того, Macintosh — это католичество времен Контрреформации, следующее принятой иезуитами программе воспитания Ratio Studiorum. Он дружелюбен, щедр, сговорчив и указывает верующему шаг за шагом, что нужно делать, чтобы достичь если уж не Царствия Небесного, так момента окончательной печати документа. Это как катехизис — суть Откровения объяснена доходчивыми словами и яркими картинками.
DOS — это протестантство кальвинистского толка. Оставляет свободу в толковании Писания, требует личных и выстраданных решений, навязывает изощренную герменевтику и считает само собой разумеющимся, что спасение приготовлено не для каждого. Чтобы заставить систему работать, нужно самому интерпретировать программу: далекий от барочного единения прихожан, пользователь остается наедине со своими мучительными внутренними сомнениями. Мне возразят, что с приходом Windows мир DOS приблизился к контрреформатской терпимости Macintosh. Действительно, Windows представляет собой схизму наподобие англиканства: пышные церемонии в соборе, но возможность незамедлительно вернуться в DOS и внести фундаментальные изменения, необходимые для принятия неожиданных решений. В конце концов, рукополагать в священники стали и женщин, и геев.
Дело в том, что отныне мир делится на пользователей компьютеров Macintosh и пользователей компьютеров, совместимых с операционной системой MS-DOS. И, по моему глубокому убеждению, Macintosh — это католичество, а DOS — протестантство. Более того, Macintosh — это католичество времен Контрреформации, следующее принятой иезуитами программе воспитания Ratio Studiorum. Он дружелюбен, щедр, сговорчив и указывает верующему шаг за шагом, что нужно делать, чтобы достичь если уж не Царствия Небесного, так момента окончательной печати документа. Это как катехизис — суть Откровения объяснена доходчивыми словами и яркими картинками.
DOS — это протестантство кальвинистского толка. Оставляет свободу в толковании Писания, требует личных и выстраданных решений, навязывает изощренную герменевтику и считает само собой разумеющимся, что спасение приготовлено не для каждого. Чтобы заставить систему работать, нужно самому интерпретировать программу: далекий от барочного единения прихожан, пользователь остается наедине со своими мучительными внутренними сомнениями. Мне возразят, что с приходом Windows мир DOS приблизился к контрреформатской терпимости Macintosh. Действительно, Windows представляет собой схизму наподобие англиканства: пышные церемонии в соборе, но возможность незамедлительно вернуться в DOS и внести фундаментальные изменения, необходимые для принятия неожиданных решений. В конце концов, рукополагать в священники стали и женщин, и геев.
Как избавиться от Windows
В аэропортах я всегда покупаю компьютерные журналы: они очень информативны и их приятно перелистывать в полете. Так вот, в июльском номере PC Week я обнаружил за подписью Дэна Миллера восемьдесят — слышите? восемьдесят — советов о том, что можно выкинуть из вашей программы Windows 3.1, потому что она умеет делать множество вещей, которые никогда не пригодятся большинству пользователей, но при этом занимают место в оперативной памяти и замедляют выполнение других программ.
Некоторые из этих указаний очень просты в исполнении, другие требуют внимания и большого труда, а также создают угрозу возникновения неразрешимых проблем, но действительно, последовав хотя бы двадцати из приведенных советов, вы убеждаетесь, что программа начинает работать гораздо быстрее. Я попробовал и обнаружил, что Windows не просто может делать вещи, о которых я не подозревал и которые мне совершенно не нужны, но и щедро загружает в ваш компьютер бесконечное множество команд, которые уже существуют в DOS, и что можно разрешить поддерживать только те, что находятся в директориях, прописанных в вашем Autoexec.bat (я говорю для специалистов). Итак, вы тратите деньги, чтобы купить программу с чрезвычайно богатыми возможностями, потом тратите еще деньги, чтобы купить журнал, который учит вас, как избавиться от части этих возможностей (и еще деньги в смысле упущенной выгоды — за время, потраченное на то, чтобы сделать это корректным образом).
Это чудесно, когда в твоем распоряжении изобилие информации, но в какой-то момент приходится научиться ее сортировать, чтобы не позволить ей себя захлестнуть. Нужно сначала научиться пользоваться информацией, а потом — пользоваться ею с умеренностью. Безусловно, это станет одной из проблем образования в наступающем веке. А искусство децимации станет одной из отраслей теоретической философии и морали.
Некоторые из этих указаний очень просты в исполнении, другие требуют внимания и большого труда, а также создают угрозу возникновения неразрешимых проблем, но действительно, последовав хотя бы двадцати из приведенных советов, вы убеждаетесь, что программа начинает работать гораздо быстрее. Я попробовал и обнаружил, что Windows не просто может делать вещи, о которых я не подозревал и которые мне совершенно не нужны, но и щедро загружает в ваш компьютер бесконечное множество команд, которые уже существуют в DOS, и что можно разрешить поддерживать только те, что находятся в директориях, прописанных в вашем Autoexec.bat (я говорю для специалистов). Итак, вы тратите деньги, чтобы купить программу с чрезвычайно богатыми возможностями, потом тратите еще деньги, чтобы купить журнал, который учит вас, как избавиться от части этих возможностей (и еще деньги в смысле упущенной выгоды — за время, потраченное на то, чтобы сделать это корректным образом).
Это чудесно, когда в твоем распоряжении изобилие информации, но в какой-то момент приходится научиться ее сортировать, чтобы не позволить ей себя захлестнуть. Нужно сначала научиться пользоваться информацией, а потом — пользоваться ею с умеренностью. Безусловно, это станет одной из проблем образования в наступающем веке. А искусство децимации станет одной из отраслей теоретической философии и морали.
