Модель публичной сферы, которая закамуфлированно критикуется последней формулировкой, — это модель из ставшей уже классической работы Юргена Хабермаса о субъекте. В книге
«Структурная трансформация публичной сферы» Хабермас утверждает, что места зарождения публичной сферы — это клубы, кофейни, музеи, дискуссионные клубы, газеты и другие институции Европы XVII–XVIII веков, где члены формирующегося буржуазного среднего класса собирались для обсуждения различных вопросов, имеющих «общественный» интерес. Буржуазная общественность, совпадающая по времени возникновения с подъемом городских сообществ и упадком абсолютистской монархии, осмысляется Хабермасом как социальная и политическая форма, в которой участвующие субъекты, вынеся за скобки свои личные интересы и тем самым получив способность вступить в объективную, беспристрастную дискуссию, могут функционировать как своего рода коллективный наблюдатель, следящий за действиями правительства. Предполагается, что все субъекты этой публичной сферы, являющей собой образец для современных демократических процессов, равны, в одинаковой степени могут участвовать в рационально-критических дебатах и при этом свободны от навязываемых личной заинтересованностью предубеждений.
В последние годы понимание Хабермасом публичной сферы неоднократно подвергалось критике за утверждение патриархального мужского субъекта как нормативного субъекта публичной сферы, за тенденцию выдвигать на передний план идеализированные абстракции, а не существующие политические культуры и за непризнание вклада субкультурных или иных кругов (в особенности женщин) в формирование буржуазной публичной сферы. В отличие от хабермасовской модели, новейшие теории публичной сферы представляют ее как место, которое само по себе чревато социальной раздробленностью, как место различных видов состязаний и споров, неравного и эксклюзивного доступа и того, что Оскар Негт и Александр Клюге называют «соревновательными коммуникативными практиками».
Такие изменения в дискурсе публичной сферы оказывают глубокое влияние на современное искусство. Чтобы противостоять исключительно пространственному пониманию идеи публичной сферы, историк искусства
Фрэзер Уорд (знакомый с работами Негта и Клюге, которые выдвигают на первый план способы коммуникации (публичность), а не возникающее в результате место коммуникации (публичную сферу)) внес изменение в анализ функции искусства как формы публичности. С учетом этой тенденции в настоящей статье будут рассмотрены некоторые образцы американского паблик-арта последних тридцати пяти лет, с тем чтобы переосмыслить их как иные формы публичности, то есть как иные модели коммуникативных практик или формы публичного обращения (а не художественные жанры). Направление этому будут задавать выводы Рэймонда Уильямса, который в статье 1961 года
«Коммуникации и сообщество» обозначил четыре типа коммуникативных практик, возникающих при квазиэволюционном развитии: авторитарные, патерналистские, коммерческие и демократические.