Петр Мансилья-Круз: С одной стороны, можно говорить о том, что поменялось в самих музеях и театрах. Это хорошо, но есть и другая часть разговора, не менее интересная, — о том, как поменялся сам запрос, как поменялась сама аудитория. Как возник и развивается этот диалог. И здесь я скажу, что очередь на Серова не показала ничего. Совсем. Это феномен, который всем давно знаком, просто не на примере Третьяковской галереи на Крымском Валу, которая сейчас переживает период изменений. На самом деле в очередях на большие выставки в больших музеях стояли всегда и везде — и в советские времена, и в постсоветские. Эти очереди являются важным поводом говорить о культурных москвичах. Поэтому очередь на Серова сама по себе не показывает ничего — интереснее, что показывает сам разговор об очереди на Серова. Если человек, отстояв очередь на Серова, получив свою порцию культуры, остался чем-то недоволен (может быть, как раз самой очередью), как раз возможно возникновение разговора об изменении запроса. Понимание того, что культурное событие должно еще чем-то сопровождаться.
Андрей Гельмиза: Сам факт того, что мы обсуждаем очередь на Серова, говорит о том, что это успех Третьяковской галереи. Когда я занимался подобными проектами, одной из важнейших задач было построить интерфейс мероприятия таким образом, чтобы любая, даже случайная аудитория осталась довольна и за что-то зацепилась. Говоря о том, как привлекать людей в культуру, надо помнить, что изначально уже есть пространство, заполненное людьми, многие из которых случайно там оказались.